Коллектив авторов - Универсальная хрестоматия. 4 класс
Владимир Владимирович Маяковский (1893–1930)
Владимир Маяковский родился в селе Багдади в Грузии в семье лесничего и кубанской казачки. После того как его отец умер от заражения крови (укололся иголкой, сшивая бумаги), Маяковский терпеть не мог булавок и заколок, эта фобия осталась у него на всю жизнь. После похорон отца Маяковский вместе с матерью и сёстрами переехал в Москву, где поступил в четвёртый класс 5-й классической гимназии, где учился в одном классе с братом Бориса Пастернака Шурой. Во время учёбы Маяковский общался со студентами-большевиками. Трижды подвергался арестам, в 1909 году был заключён в одиночную камеру Бутырской тюрьмы. Именно в тюрьме Маяковский начал писать стихи. Выйдя на свободу, он решает «делать социалистическое искусство».
Тучкины штучки
Плыли по небу тучки.Тучек – четыре штучки:от первой до третьей – люди;четвёртая была верблюдик.К ним, любопытством объятая,по дороге пристала пятая,от неё в небосинем лонеразбежались за слоником слоник.И, не знаю, спугнула шестая ли,тучки взяли все – и растаяли.И следом за ними, гонясь и сжирав,солнце погналось – жёлтый жираф.
Хорошее отношение к лошадям
Били копыта.Пели будто:– Гриб.Грабь.Гроб.Груб. —Ветром опита,льдом обута,улица скользила.Лошадь на крупгрохнулась,и сразуза зевакой зевака,штаны пришедшие Кузнецким клёшить,сгрудились,смех зазвенел и зазвякал:– Лошадь упала! —– Упала лошадь! —Смеялся Кузнецкий.Лишь один яголос свой не вмешивал в вой ему.Подошёли вижуглаза лошадиные…Улица опрокинулась,течёт по-своему…
Подошёл и вижу —за каплищей каплищапо морде катится,прячется в ше́рсти…И какая-то общаязвериная тоскаплеща вылилась из меняи расплылась в шелесте.«Лошадь, не надо.Лошадь, слушайте —чего вы думаете, что вы их плоше?Деточка,все мы немножко лошади,каждый из нас по-своему лошадь».Может быть– старая —и не нуждалась в няньке,может быть,и мысль ей моя казалась пошла,тольколошадьрванулась,встала на́ ноги,ржанулаи пошла.Хвостом помахивала.Рыжий ребёнок.
Пришла весёлая,стала в стойло.И всё ей казалось —она жеребёнок,и стоило жить,и работать стоило.
Игорь Северянин (1887–1941)
Игорь Северянин (настоящее имя и фамилия Лотарёв Игорь Васильевич) родился в Петербурге в семье офицера, по материнской линии был потомком Карамзина и дальним родственником Фета. Окончил реальное училище в городе Череповце, стихи сочинял с детства.
Юношеские опыты не привлекали внимания читателей и критики, и поэту пришлось издать более тридцати разных книжечек-брошюр за свой счёт, рассылая их на отзыв в редакции журналов и именитым людям.
Лев Толстой пришёл в негодование от сборника «Интуитивные краски» и раскритиковал Северянина. Однако этим и привлёк к нему внимание издателей и читателей. «С лёгкой руки Толстого меня стали бранить все, кому не было лень. Журналы стали охотно печатать мои стихи, устроители благотворительных вечеров усиленно приглашали принять в них участие».
Слава приходит к поэту в 1913 году, после выхода сборника «Громокипящий кубок», а в феврале 1918 года в зале Политехнического музея Северянина избирают «королём поэтов» (к досаде его соперников – В. Маяковского, К. Бальмонта). В этом же году он уезжает в Эстонию. Вернуться на родину он уже не сможет.
В июле
В полях созрел ячмень.Он радует меня!Брожу я целый деньПо волнам ячменя.
Смеётся мне июль,Кивают мне поля.И облако – как тюль,И солнце жжёт, паля.
Блуждаю целый деньВ сухих волнах земли,Пока ночная теньНе омрачит стебли.
Спущусь к реке, взглянуНа илистый атлас;Взгрустнётся ли, – а ну,А ну печаль от глаз.
Теперь ли тосковать,Когда поспел ячмень?Я всех расцеловатьХотел бы в этот день!
Запевка
О России петь —что стремиться в храмПо лесным горам,полевым коврам…О России петь —что весну встречать,Что невесту ждать,что утешить мать…О России петь —что тоску забыть,Что Любовь любить,что бессмертным быть.
Что шепчет парк
О каждом новом свежем пне,О ветви, сломанной бесцельно,Тоскую я душой смертельно,И так трагично-больно мне.Редеет парк, редеет глушь.Редеют еловые кущи…Он был когда-то леса гуще,И в зеркалах осенних лужОн отражался исполином…Но вот пришли на двух ногахЖивотные – и по долинамТопор разнёс свой гулкий взмах.Я слышу, как, внимая гудуУбийственного топора,Парк шепчет: «Вскоре я не буду…Но я ведь жил – была пора…»
Саша Чёрный (1880–1932)
Саша Чёрный родился в многодетной еврейской семье в Одессе. Настоящее имя – Александр Гликберг. В семье было двое детей с именем Саша. Блондина называли – Саша Белый, брюнета – Саша Чёрный. Чтобы дать ребёнку возможность поступить в гимназию, родители крестили его. В гимназии Александр проучился недолго, за плохие отметки мальчика жестоко наказывали. Мальчик сбежал из дома, стал нищим-попрошайкой. О его горестной судьбе написали в газете, и житомирский чиновник К. К. Роше, растроганный этой историей, взял мальчика к себе.
В 1905 году Александр переезжает в Петербург, где активно публикует в журналах сатирические стихи и прозу. Корней Чуковский писал, что «…получив свежий номер журнала, читатель, прежде всего, искал в нём стихи Саши Чёрного».
Два года жил в Германии, учился в Гейдельбергском университете. Вернулся в Петербург в 1908 году. Стал известен как детский писатель: книги «Тук-Тук», «Живая азбука» и другие.
В годы Первой мировой войны Саша Чёрный служил в армии рядовым
В 1929 году построил свой дом на юге Франции, куда приезжали и подолгу гостили русские писатели, художники, музыканты.
Саша Чёрный скончался от сердечного приступа 5 августа 1932 года. Рискуя жизнью, он помогал в тушении пожара на соседней ферме, придя домой, слёг и больше не поднялся. Могила поэта была утеряна после боевых действий Второй мировой войны.
Зелёные стихи
Зеленеют все опушки,Зеленеет пруд.А зелёные лягушкиПесенку поют.
Ёлка – сноп зелёных свечек,Мох – зелёный пол.И зелёненький кузнечикПесенку завёл…
Над зелёной крышей домаСпит зелёный дуб.Два зелёненькие гномаСели между труб.
И, сорвав зелёный листик,Шепчет младший гном:«Видишь? рыжий гимназистикХодит под окном.
Отчего он не зелёный?Май теперь ведь… май!»Старший гном зевает сонно:«Цыц! не приставай».
Марина Ивановна Цветаева (1892–1941)
Марина Ивановна Цветаева родилась в 1892 году в Москве в культурной и образованной семье. Отец, Иван Владимирович, профессор Московского университета, известный филолог и искусствовед, стал в дальнейшем директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина). Мать происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи, была талантливой пианисткой. Умерла очень рано, девочек воспитывал отец.
Сначала Марина Цветаева училась в Москве, продолжила обучение в Швейцарии и Германии. В шестнадцать лет уехала в Париж, чтобы прослушать в Сорбонне краткий курс истории старофранцузской литературы.
Стихи начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски и по-немецки), печататься – с шестнадцати, а два года спустя тайком от семьи выпустила свой первый сборник, о котором одобрительно отзывались уже известные Брюсов, Гумилёв и Волошин. С первой встречи с Волошиным началась их дружба, несмотря на значительную разницу в возрасте.
В 1912 году Цветаева вышла замуж за Сергея Эфрона, который стал не только её мужем, но и самым близким другом.
После революции в мае 1922 года ей с дочерью Ариадной разрешили уехать за границу – к мужу. Сначала Цветаева с дочерью недолго жили в Берлине, затем в предместьях Праги, а позже перебрались в Париж. Жизнь была трудная, нищая.
В 1939 году Марина Цветаева вслед за мужем и дочерью возвратилась на родину. Но жизнь и здесь не сложилась: муж и дочь были арестованы, сестра Анастасия была в лагере. Цветаева жила в Москве по-прежнему в одиночестве, кое-как перебиваясь переводами. Начавшаяся война, эвакуация забросили её с сыном в Елабугу. Измученная, безработная и одинокая, поэтесса скончалась 31 августа 1941 года.
«Бежит тропинка с бугорка…»
Бежит тропинка с бугорка,Как бы под детскими ногами,Всё так же сонными лугамиЛениво движется Ока;
Колокола звонят в тени,Спешат удары за ударом,И всё поют о добром, старом,О детском времени они.
О, дни, где утро было райИ полдень рай и все закаты!Где были шпагами лопатыИ замком царственным сарай.
Куда ушли, в какую даль вы?Что между нами пролегло?Всё так же сонно-тяжелоКачаются на клумбах мальвы…
Наши царства
